12 знаменитых писателей и их ежедневная рутина

1. Элвин Брукс Уайт: “Писатель, который ждёт идеального состояния для работы, умрёт без единого слова на странице.”

Никогда не слушаю музыку во время работы. У меня нет такой расположенности, да и не хотелось бы. С другой стороны, я могу неплохо работать среди обычных отвлекающих факторов. В моем доме есть гостиная, которая лежит центре всего происходящего: это проход в подвал, на кухню, в кладовку, где находится телефон.

Сильнейшая движуха. Но это яркая, веселая комната, и я часто использую ее как комнату, чтобы писать, несмотря на карнавал, который продолжается вокруг меня. Члены моей семьи никогда не обращают ни малейшего внимания на то, что я писатель, - они производят столько шума и суеты, сколько хотят. Если мне это надоест, у меня есть куда пойти. Писатель, который ждет идеальных условий для работы, умрет, не сказав ни слова на бумаге.

2. Харуки Мураками: “Самоповторы становятся важными вещами» The repetition itself becomes the important thing.”

В интервью 2004 года Мураками обсуждал свои физические и ментальные привычки:

Когда я в писательском режиме, я встаю в 4 утра и работаю 5-6 часов. В полдень я пробегаю десять километров или проплываю полтора километра (или и то, и другое), потом читаю немного и слушаю музыку. Спать ложусь в 9 вечера.

Я придерживаюсь этого распорядка каждый день без изменений. Само повторение становится важным; это форма месмеризма (теория животного магнетизма). Я гипнотизирую себя, чтобы достичь более глубокого состояния ума.

Но чтобы придерживаться такого повторения долгое время - от шести месяцев до года - требуется много душевных и физических сил. В этом смысле написание длинного романа похоже на тренировку по выживанию. Физическая сила так же необходима, как и художественная чувствительность.

3. Эрнест Хемингуэй: “Я пишу каждое утро.”

Когда я работаю над книгой или историей, я пишу каждое утро с первыми лучами солнца. Тебя никто не беспокоит, ещё свежо или прохладно и ты приступаешь к работе и согреваешься, пока пишешь. Ты читаешь написанное и, так как ты всегда останавливаешься, когда знаешь, что должно произойти дальше, ты продолжаешь.

Ты пишешь, пока не дойдёшь до самого сочного места, и зная, что произойдёт дальше, ты останавливаешься, и пытаешься прожить этот момент до следующего дня, пока ты не продолжишь с этого места. Ты начал, скажем, в шесть утра и можешь продолжать до полудня или закончить раньше.

Когда ты останавливаешься, ты словно опустошен, и одновременно нет ничего, кроме ощущения, как когда ты занимался любовью с кем-то, кого ты любишь. Ничто не может тебе навредить, ничто не может случиться, ничто не значит до следующего дня, когда ты продолжаешь начатое. И очень трудно дождаться следующего дня.

4. Хенри Миллер: “Когда вы не можете создавать, вы можете работать.”

В 1932 году знаменитый писатель и художник Генри Миллер составил рабочий график, в котором были перечислены его «Заповеди», которым он должен был следовать в повседневной жизни.

Этот список был опубликован в книге «Генри Миллер о Писательстве»:

• Работай над одним делом, пока не закончишь.
• Не начинай больше новых книг, не добавляй больше нового материала к «Черной весне». (или что там у вас)
• Не нервничай. Работай спокойно, радостно, безрассудно над тем, что есть под рукой.
• Работай по Программе, а не по настроению. Остановись в назначенное время!
• Когда ты не можешь творить, ты можешь работать. (не пишется? Уборку давно делал?)
• Лучше понемногу цементировать, чем каждый день удобрять. (тут, думаю, имеется ввиду, смысловая плотность текста и редактирование,)
• Оставайся человеком. Встречайся с людьми, ходи куда-нибудь, пей, если хочешь.
• Не будь упряжной лошадью! Работай только с удовольствием.
• Откажись от Программы, когда захочешь, но вернись к ней на следующий день. Концентрируйся. Сужай. Исключай.
• Забудь о книгах, которые хочешь написать. Думай только о книге, которую пишешь.
• Пиши в первую очередь и всегда. Живопись, музыка, друзья, кино - все это потом.

5. Курт Воннегут: “Я всё время приседаю и отжимаюсь.”

В 1965, Воннегут написал письмо своей жене Джейн о своих ежедневных писательских привычках, которое было опубликовано как: Kurt Vonnegut: Письма. Я просыпаюсь в 5:30, работаю до 8:00, потом завтрак, работа до 10:00, прогуливаюсь несколько кварталов по городу, даю поручения, хожу в ближайший городской бассейн, плаваю полчаса, возвращаюсь домой к 11:45, читаю почту, обедаю в полдень. После обеда я делаю школьную работу – либо преподаю, либо готовлюсь. Когда я возвращаюсь домой в 17:30, то заглушаю свой пронзительный интеллект несколькими порциями виски с водой, готовлю ужин, читаю и слушаю джаз, ложусь спать в десять. Я все время отжимаюсь и приседаю, и мне кажется, что я становлюсь стройным и мускулистым, но, может, и нет.

6. Джоди Пиколт: “Нельзя отредактировать пустую страницу.”

Последние 7 книг Джоди Пикульт были бестселлерами №1 по версии New York Times. « Я не верю в писательский блок. Подумайте – когда у вас был такой блок в колледже, когда перед вами был пустой лист бумаги (перед сдачей лабораторной работы, к примеру), ведь за ночь надо было что-то написать? Писательский блок занимает слишком много времени у вас. А если у вас ограничено время, вы просто садитесь и пишете. Вам не обязательно писать хорошо каждый день, но вы всегда можете отредактировать плохую страницу. Но вы не можете редактировать пустую.

7. Мая Ангелоу: “Хорошее чтение - чертовски сложное письмо.”

«Я держу номер в отеле в родном городе, и оплачиваю его каждый месяц. Я прихожу около 6:30 утра. Там есть спальня с кроватью, стол, ванна. У меня есть Тезарус Роже, словарь и Библия. Обычно набор карт и несколько кроссвордов. Что-то для занятия моего маленького ума.

Я думаю, это у меня от бабушки. Она не имела ввиду это серьёзно, но часто говорила про свой «маленький ум». И когда я был молод, с 3 до 13, я решил, что есть Большой Ум и Маленький Ум. И Большой Ум позволил бы вам обдумывать глубокие мысли, а Маленький Разум мог бы занять вас, чтобы вы не могли отвлекаться. Он мог разгадывать кроссворды или играть в пасьянс, пока Большой Ум будет погружаться в предмет, о котором я собираюсь написать.

Я вынес все картины и все украшения из комнаты. Прошу администрацию и домработников не заходить в комнату, на случай, если я брошу листок бумаги на пол, я не хочу, чтобы он выбрасывался. Примерно каждые два месяца я получаю записку, подсовываемую мне под дверь: «Дорогая мисс Ангелоу, позвольте нам сменить белье. Мы думаем, что там может быть плесень! »
Но я никогда там не сплю. Я обычно ухожу около 2. Прихожу домой, и читаю то, то написала утром, пытаюсь отредактировать. Начисто.

Легкое чтиво – чертовски сложно писать. Но, если это правильно, то легко. И наоборот. Если написано кое-как, то и читается также. Это не то, что заботливый автор даёт читателю".

8. Барбара Кингсолвер, автор Пулитцеровской Премии: “Мне нужно написать сотни страниц прежде, чем доберусь до первой.”

Я обычно просыпаюсь очень рано. Слишком рано. Четыре часа - это стандарт. Мое утро начинается с того, что я стараюсь не вставать до восхода солнца. Но когда я это делаю, то это потому, что моя голова слишком забита словами, и мне просто нужно подойти к своему столу и начать складывать их в файл. Я всегда просыпаюсь с целыми предложениями, которые приходят мне в голову.

Так что каждый день приходить к своему столу - это долгая необходимость.

Забавно: люди часто спрашивают, как я себя приучаю к письму. Я не понимаю вопрос. Для меня дисциплина - это выключить компьютер и оставить свой стол, чтобы заняться чем-то другим. Я пишу много материала, который я знаю, просто выброшу. Это всего лишь часть процесса. Мне нужно написать сотни страниц, прежде чем я перейду на первую страницу.

Всю мою карьеру, как романиста, я также была матерью. Я подписала свой первый книжный контракт, когда вернулась из больницы со своим первым ребёнком. Так что, я стала романистом и мамой в один день. И эти две важные жизни всегда были одной для меня. Я всегда должна жить обеими одновременно.

Так что мои часы писательской работы всегда были ограничены логистикой передать моих детей на попечении кого-то другого. Когда они были маленькими, это было сложно. Я лелеяла каждый час работы за рабочим столом словно это был приз. Со временем, когда мои дети пошли в школу, быть работающей матерью стало легче. Мой старший – уже взрослый, младшему 16 лет, так что оба теперь самодостаточны, но это был постепенный процесс. Для меня время написания всегда было драгоценным, это то, чего я жду, с нетерпением жду и использую наилучшим образом. Наверное, поэтому я встаю так рано и пишу в тихие рассветные часы, когда я никому не нужна.

Должна сказать, что школьный автобус – моя муза. Когда он скрывается за поворотом, и оставляет меня без того, о ком нужно заботиться, в этот момент начинается мой день как писателя. Заканчивается он тогда, когда школьный автобус возвращается.

Как работающая мама, мое рабочее время было ограничено. С другой стороны, я безмерно благодарна своей семье за нормализацию моей жизни, за то, что в какой-то момент я могу закончить свой день, и пойти готовить ужин. Это здорово - отложить работу, приготовить ужин и съесть его.

Здорово иметь в жизни таких людей, которые помогают мне вести цивилизованный образ жизни. А также иметь этих людей в моей жизни, которые связывают меня с большим миром и будущим. Мои дети научили меня всему о жизни и о том, каким человеком я хочу быть в этом мире. Они привязывают меня к будущему конкретным образом.

То, что я мать, сделало меня лучшим писателем. Также верно сказать, что писательство сделало меня лучшей матерью.

9. Натан Ингландер: “Выключи свой телефон.”

Выключи свой телефон. Честно, если ты хочешь закончить работу, тебе нужно научиться отключать всё лишнее. Никаких смс, почты, фейсбука, инстаграма. Чтобы ты не делал, прекращай, пока ты пишешь. Большую часть времени (и это совершенно глупо, признаюсь) я пишу с затычками для ушей - даже если дома мертвая тишина.

10. Карен Рассел: “Очень сильно наслаждайся писанием.”

У Рассела всего одна книга, которая стала финалистом Пулитцеровской премии.

«Я знаю многих писателей, которые каждый день стараются набрать определенное количество слов, но для меня время, проведенное внутри вымышленного мира, является лучшим показателем продуктивного рабочего дня. Я думаю, что как писатель я достаточно продуктивен, я могу написать много слов, но объем - не лучший показатель для меня. Это больше вопрос, писал ли я четыре или пять часов сосредоточившись и не отвлекаясь, не вставая из-за стола, не обнаруживал отвлекающих факторов, утаскивающих меня из мира истории? Смог ли я оставаться на месте и записывать слова на странице, не решив в середине предложения, что важнее проверить свою электронную почту, или «исследовать» какой-то вопрос в Интернете, или заняться уборкой налёта позади моего холодильника?

Уловка состоит в том, чтобы просто продержаться за работой в течение нескольких часов, независимо от вашей собственной неуверенной оценки того, как идет процесс.

Периоды, когда письмо кажется легким и интуитивным пока я продолжаю сетовать, редки. Но я думаю, что это обычное соотношение радости и отчаяния для большинства писателей, и если вы можете смириться с тем фактом, что вам, вероятно, придется выбросить 90 процентов вашего первого черновика, тогда вы сможете расслабиться и даже получить удовольствие от «плохого письма».

11. A.J. Jacobs: “Заставьте себя генерировать десятки идей.”

Меня будят мои дети. Я пью кофе. Делаю детям завтрак, отвожу в школу, потом возвращаюсь и пытаюсь писать. У меня это не получается, пока я не заставляю себя отключить доступ в Интернет, чтобы хоть немного укрыться от информационного шторма.

Я большой фанат планирования. Я пишу аутлайн (структуру). Потом чуть более подробный аутлайн. Потом ещё один, более подробный, с деталями. Формируются предложения, добавляется пунктуация, и со временем все это превращается в книгу.

Я пишу во время ходьбы на беговой дорожке. Начал практиковать это, когда работал над Drop Dead Healthy, и читал все эти исследования об опасностях сидячей жизни. Сидеть угрожающе опасно для вас. Один врач сказал мне, что «сидение - это новое курение». Я купил беговую дорожку и поставил на нее свой компьютер. Мне потребовалось около 1,200 миль, чтобы написать мою книгу. Мне это даже нравится - во-первых, это не дает мне уснуть».

У Джекоба также есть совет для молодых авторов:

Заставляйте себя генерировать десятки идей. Многие будут ужасными. Даже большинство. Но там будут и сверкающие драгоценные камни. Попробуйте выделить 20 минут в день только на мозговой штурм.

12. Халед Хоссейни: “Вы должны писать хотите вы этого или нет.”

Я не пишу аутлайны, не считаю их полезными, и мне не нравится то, как они меня ограничивают. Мне нравится элемент спонтанности и неожиданности, позволять истории самой выбирать путь развития. По этой причине я нахожу написание первого драфта очень сложным и кропотливым. Часто это очень разочаровывает. Это почти никогда не оказывается тем, что я задумал, и обычно совсем не соответствует тому идеалу, который я держал в уме, когда начинал писать. Однако я люблю переписывать. Первый драфт - это просто набросок, на который я добавляю слои, размеры, оттенкы, нюансы и цвет. Написание для меня в значительной степени связано с переписыванием.

Именно во время этого процесса я обнаруживаю скрытые смыслы, связи и возможности, которые я упустил в первый раз. В процессе переписывания я надеюсь увидеть, что история станет ближе к тому, на что я надеялся изначально.

Я встречал так много людей, которые говорили, что в них есть книга, но никогда не писали ни слова. Чтобы быть писателем - я понимаю, это может показаться банальным - вы должны действительно писать. Вы должны писать каждый день, и вы должны писать, хотите вы этого или нет. Возможно, самое главное - писать для одной аудитории - для себя.

Напишите историю, которую вам нужно рассказать и которую вы хотите прочитать. Невозможно узнать, чего хотят другие, поэтому не теряйте время, пытаясь угадать. Просто напишите о том, что у вас под кожей и не дает уснуть по ночам.